Как хорошие мальчики становятся закладчиками и получают сроки по 15 лет
Когда сын вляпывается в историю и ему грозит срок 15, а то и 20 лет, для родителей всегда будто обухом по голове. Как так, ведь у нас «очень хороший мальчик, с ним-то точно ничего подобного не должно было случиться». И речь далеко не о грабежах или убийствах.
Чтобы получить такой срок, достаточно, чтобы уличили в распространении всего полграмма наркотиков, или, проще говоря, заложить хотя бы одну закладку. С этого момента пути назад нет. Чтобы вытащить своего мальчика, родители тратят последние деньги на адвокатов, а то и продают имущество. Тот, кто столкнулся с этой проблемой, не дадут соврать: в СИЗО сегодня до 70% контингента — именно закладчики, добрая часть из них — те самые «хорошие мальчики», часть — совсем еще дети, подростки, которым предстоит провести лучшие годы в тюрьме.
Но как это случается? Когда наступает тот самый перелом, после которого жизнь круто поворачивает совсем не туда, куда задумывал. На условиях анонимности мы поговорили с одним из таких закладчиков, или «кладменов», как говорят на сленге. Денис — студент престижного вуза. Парень из очень хорошей интеллигентной семьи. Учился на выпускном курсе, успешно шел на диплом, когда однажды решил подзаработать на закладках. Сейчас под следствием, находится под подпиской о невыезде, ему грозит десять лет заключения. Вот что рассказывает он сам.
Инфографика «РГ» / Александр Чистов / Александр Беляев
Денис, зачем тебе это было надо? Когда пришла мысль пойти в закладчики?
Денис: Я учился, одновременно работал. Получал тысяч 35 в месяц. Однажды еду домой и понимаю, что мне мало этих денег. Ну не у родителей же просить. Начал «форсить» объявления о работе. То и дело попадались предложения о закладках. Пишут напрямую, не шифруясь: «Курьер, вещества», «Курьер, закладки». Закралась мысль: ну а почему нет? Я же не собираюсь заниматься этим постоянно. Так, подзаработаю немного и перестану.
Много денег предлагают?
Денис: О, тут замануха, как в финансовой пирамиде. В так называемых магазинах по распространению наркотиков обещают, что при должном рвении ты скоро и на собственную квартиру сможешь заработать, все зависит от тебя самого. Заложить одну закладку стоит 500-600 рублей. И кажется, что ты хотя бы 10 штук в день распространишь — и вот тебе очень хороший заработок. В общем, я повелся на предложение одного из «магазинов».
Ты кого-то из тех, кто предлагает быть закладчиком, лично видел?
Денис: Нет, конечно. Схема выстроена так, что никто не встречается друг с другом. Все общение происходит строго онлайн. Получаешь инструкции по безопасности, информацию о запретах, куда нельзя делать закладки и т.д. Четко рассчитывается время, чтобы тот, кто делает закладку и забирает ее, не пересеклись друг с другом. Никто никогда не видит кураторов и, естественно, тех, кто стоит на самом верху этой пирамиды. Причем тебе убедительно доказывают, что все рассчитано, никакого «палева». У нас был даже инструктор по безопасности. Он постоянно говорил: никто ничего не узнает, все под контролем.
Кстати, а куда не разрешают делать закладки?
Денис: Например, на детских площадках. Я сначала даже подумал: ничего себе, о детях беспокоятся. На самом деле нет, конечно, они о себе беспокоятся. Ребенок может найти закладку, выбросить, испортить. Нельзя закладывать в больницах, школах, ну и просто в тех местах, которые отлично знают наркоманы и могут украсть оттуда «клад».
Расскажи, когда ты впервые пошел закладывать наркотики.
Денис: А это и был первый и последний раз. Естественно, никаких денег я получить не успел, только срок в итоге заработал. Меня полицейские задержали сразу же, когда я только пошел забирать «мастер-клад» — пакет, в котором находилось несколько пакетиков с веществами, которые я должен был потом разложить в разные места. Я даже взять этот «мастер-клад» не успел. В гаражном массиве, куда пришел по наводке кураторов, уже стоял полицейский «бобик» и трое пэпээсников. Меня начали спрашивать, что да как, что в гаражах делаешь. Ну я взял и честно во всем признался.
То есть ты в руках эти наркотики не держал?
Денис: Да, вышло, что так. Сейчас думаю, и слава богу. Хотя десять лет мне все равно светит. По закону считается, что у меня был умысел на их распространение. Я же сам сознался, что хотел раскладывать наркоту. Показал телефон со всеми наводками кураторов. Значит, уже виноват. Если бы разложил хоть грамм, хоть полграмма, грозило бы 15, а так 10 лет. Следователь, которая вела мое дело, все удивлялась, говорит, первый такой случай у нее: факта распространения нет, но в тюрьму все равно могу угодить.
Денис, а что сейчас будет с университетом, с дипломом?
Денис: Я пока нахожусь под подпиской о невыезде, успел его дописать. Тема: «Данте и его символизм». Меня Данте и Кавальканти вообще очень сильно увлекают. И работаю сейчас на двух работах, — в сотовой компании и флористом. Но вот что будет дальше, от меня, к сожалению, не зависит. Если присудят десять лет, об университете можно будет надолго забыть.
Комментарии
Нужно ли снижать срок наказания за сбыт?
Сергей Колосовский, адвокат:
— В экспертном сообществе часто спорят, нужно ли снижать срок наказания за сбыт наркотиков. Аргумент тех, кто «за», состоит в том, что наркотики не наносят прямого тяжкого вреда здоровью. Кому-то кажется, что сегодня СИЗО переполнены закладчиками, которые сидят там почти ни за что. И все же я убежден, что в целом срок снижать нельзя, сбыт и изготовление наркотиков — это тяжкие преступления. Другое дело, что сегодня практически нет разницы, с каким весом вещества попался сбытчик. Ответственность одна: и для рядового закладчика, у которого нашли всего десятую долю грамма, и для руководителей синдикатов, ворочающих десятками килограммов. И вот тут, наверное, все-таки нужны коррективы. Поскольку эта уравниловка невольно рождает перекос в работе полиции. Год-два упорной работы требуется на то, чтобы накрыть серьезную организованную группу наркоторговцев, при этом всего за неделю можно поймать пятеро закладчиков. А галочка за это в отчетности будет одна и та же. Так зачем полицейским прыгать выше головы?
Как устроена схема наркосбыта?
Александр Евсеев, бывший сотрудник Управления по контролю за оборотом наркотиков ГУ МВД РФ по Свердловской области:
— Все зависит от масштабов «магазина». Есть точки, которые организовали всего два человека. Так, на Урале не так давно задержали участкового и следователя, которые открыли свой «магазин». Они сами все паковали, распространяли, а потом делили прибыль.
А есть большие «магазины», рассчитанные на распространение наркотиков на территории целого региона. И это уже настоящие предприятия с отлично выстроенным менеджментом, с десятками сотрудников. Со своей кадровой службой и службой безопасности.
Система управления у них строится на горизонтальной и вертикальной схемах. «Горизонталка» состоит из рядовых закладчиков, оптовиков и полуоптовиков — это те, кто рискует перевозить наркотики на машине или даже на поезде. Сюда же входят «химики», которые варят наркотики. И те, у кого есть ничем не примечательная квартира для хранения больших объемов веществ, этих людей называют «склад». А «вертикалка» выстраивается из закладчиков, их кураторов, которые выполняют роль диспетчера, далее идут те, кто поставляет им товар. Разработать «магазин» нужно время. Прикрываем один — тут же появляется другой. Как гидра.
Я проработал в наркоконтроле десять лет. И могу точно сказать, что за это время проблема стала только острее. В систему сбыта сегодня вовлечены и подростки, и пенсионеры. Самой возрастной закладчице, которая мне попалась, было 65 лет. Необходимо изменять систему работы по борьбе с наркотиками. И организационно, и, главным образом, технически, для чего нужна мощная IT-служба.
А «торговля» пока процветает.
Как рассказали «РГ» в прокуратуре Екатеринбурга, в этом году фактов сбыта наркотиков выявлено на 42,6% больше, чем в прошлом. За это преступление грозит ч. 5 ст. 228.1 УК РФ — лишение свободы от 15 до 20 лет или пожизненное заключение. Самому младшему из задержанных — 13 лет. Для несовершеннолетних от 14 до 18 лет следует наказание с максимальным сроком 10 лет. Независимо от стоимости наркотических веществ уголовная ответственность одинаковая.
В лесу под Васкелово нашли мастер-клад. Наркотики хранились в строительных мешках
Как стало известно 47news, 24 августа всеволожские полицейские в лесу у коттеджного посёлка «Сосновка» рядом с деревней Васкелово недалеко от трассы «Сортавала» обнаружили схрон наркотиков. Васкеловский тайник, на языке наркодилеров и закладчиков, соответствует категории мастер-клада, то есть подразумевает оптовые объёмы хранения.
Из земли полицейские достали пару мешков для строительного мусора, набитых полиэтиленовыми брикетами. В брикетах находился наркотик растительного происхождения. Общая масса найденных запрещённых веществ едва не дотянула до 11 с половиной килограммов.
Возбуждено уголовное дело по статье «покушение на незаконное производство и сбыт наркотиков в особо крупном размере».
Чтобы первыми узнавать о главных событиях в Ленинградской области — подписывайтесь на канал 47news в Telegram
Закладчики, трафаретчик, спортик — специальности без будущего
Обстановка в сфере противодействия незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ на территории Республики Беларусь в настоящее время во многом связана с использованием глобальной сети Интернет в качестве специфического канала наркоторговли.
Именно популярностью интернета в молодёжной среде пользуются продавцы наркотических средств и психотропных веществ, набирая новый персонал (минёр, курьер, закладчик и трафаретчик) из числа несовершеннолетних. Они не только предлагают с виду хорошо оплачиваемую работу, не требующую больших физических и временных затрат, но и дают подросткам и молодёжи ложное чувство безопасности и застрахованности от задержания и привлечения к уголовной ответственности.
В целях сохранения анонимности и скрытности противоправной деятельности приобрели популярность анонимные браузеры, работающие в теневом сегменте интернета. Он позволяет пользователям не быть замеченными и уязвимыми в сети Интернет. Это система прокси-серверов, устанавливающая анонимное сетевое соединение. С её помощью можно посещать сайты, заблокированные на территории страны проживания путём замены IP-адреса, оставаясь при этом незамеченным.
Администраторы интернет-магазинов рассылают предложения о трудоустройстве в основном в социальных сетях, как правило это «ВКонтакте», либо путём веерной (массовая автоматическая отправка электронных писем) рассылки сообщений о высокооплачиваемой работе в мессенджерах.
В ходе переписки несовершеннолетний даёт согласие на работу и дальнейшее общение проходит в одном из мессенджеров, чаще всего в Telegram, здесь же происходит обучение методам конспирации и основным приёмам работы. В дальнейшем у потенциального работника выясняется, в каком регионе он готов работать, обсуждается заработная плата, условия и варианты её выплаты.
После этого будущий закладчик либо вносит залог за получаемый наркотик (ранее оговорённое количество психотропного вещества), либо получает его в долг, предоставляя полную копию своего паспорта. Далее ему в мессенджер присылается фотография местности с геолокацией, где необходимо забрать клад (фасованный наркотик). Как правило, закладчик проходит проверку, о которой он не знает. Вместо психотропного вещества в закладки могут расфасовать измельчённую соль, сахар и др. Закладчик получает координаты небольшого количества фасованного психотропного вещества. Получив наркотик, он оборудует тайники по своему усмотрению, чаще в лесопарковых зонах или в местах, мало посещаемых людьми. Далее с помощью специальных программ делается фотография местности с геолокацией и отправляется своему куратору от наркомаркета. Если закладку надо разместить в жилых районах, то в неё помещают небольшой магнит. С помощью магнита её крепят к металлическим предметам — подоконникам, почтовым ящикам, скамейкам и др.
Через некоторое время работы на наркомаркет, получив доверие куратора, закладчику отправляют координаты Мастер (Супер) клада. Мастер клад — это большое количество наркотика, расфасованное по свёрткам. Дальнейшая задача закладчика — разложить их по тайникам.
Иногда в качестве проверок либо возможности получения заработка, администраторы интернет-магазинов предлагают несовершеннолетним попробовать себя в качестве «трафаретчиков».
Трафаретчики — лица, которые работают на интернет-магазин по сбыту наркотических средств и психотропных веществ. Чаще в ночное время суток при помощи трафарета и аэрозольного баллончика они наносят на здания, остановки надписи с указанием аккаунта интернет-магазина по продаже наркотиков либо предложением о работе на наркомагазин. За такую работу трафаретчики от работника интернет-магазина получают денежное вознаграждение в зависимости от количества нанесённых надписей.
В настоящее время широкое распространение получило понятие «чайки». Это наркопотребители, которые, безусловно, знают, как устроен теневой мир наркоторговли, но при этом не имеют финансовой возможности либо желания покупать наркотик. Они знают потайные и излюбленные места закладчиков, а значит, перероют на своём пути всё, чтобы найти «халявный» вес. После обнаружения они употребляют его.
Такой способ приобретения и употребления наркотиков таит в себе большую опасность, так как вид и дозировка вещества неизвестны, и влечёт за собой отравления зачастую с непредсказуемыми последствиями.
В наркобизнесе привлекают всё большее количество несовершеннолетних, которых используют для решения проблем силовыми методами. Так появилось ещё одно понятие в наркобизнесе — «спортики». Это рабочие интернет-магазинов по продаже наркотиков, которые по указанию своих кураторов разбираются с обманувшими магазин лицами (закладчиками, трафаретчиками и курьерами) с помощью физической расправы. «Спортики» сжигают верхнюю одежду, избивают и стригут провинившихся перед администратором. Всё это снимают на камеру мобильных телефонов, а далее запись предоставляют для отчёта администраторам наркомаркетов. За каждый акт устрашения «спортики» получают денежное вознаграждение.
Для оплаты выполненной работы «трафаретчикам», «закладчикам» и «спортикам» администратор интернет-магазина перечисляет электронные денежные знаки при помощи QIWI-кошелька (киви-кошелёк). При помощи этого виртуального кошелька можно оплатить услуги через международную платёжную систему.
Кроме того, администраторами наркомаркетов для выплаты заработной платы используются обычные банковские платёжные карты, в том числе и оформленные на имя учащихся. Однако наркодилерами для большей конспирации могут выдаваться закладчикам и карты, оформленные на подставных лиц, в том числе и карты иностранных банков.
Клад и его мастер: почему россияне уходят в наркокурьеры
С распространением интернета и смартфонов в России появилась целая молодежная профессия — закладчики, они же кладмены: люди, которые доставляют заказанный в интернете наркотик покупателю. Это довольно легкий заработок для молодежи — но грозит тюремным сроком до 20 лет.
Молодые люди, занятые в этом бизнесе, рассказали Би-би-си, зачем этим занялись, в чем состоит их работа и боятся ли они быть пойманными.
«Я не задумывался, как безопаснее»
20-летний Даниил Жиленков отслужил в армии, в войсках Росгвардии, а после захотел устроиться туда же, уже на контракт. Но передумал, когда узнал, что новичкам-росгвардейцам обещают зарплату всего в 16 тысяч рублей в месяц. Тогда он уехал из родного Мариинска в Кемеровской области и начал жить с девушкой-студенткой в Красноярске. Ксюша не могла вложиться в семейный бюджет — ей нужно было закончить вуз.
Даниил устроился работать в депо (до армии он окончил железнодорожный колледж), но ушел оттуда через месяц, опять-таки из-за маленькой зарплаты. Пробовал подрабатывать на автомойке. «Зарплата была 27 тысяч — квартиру снимали за 15 тысяч, а еще еда — на все не хватало», — говорит он. Ксюша вспоминает, что покупала тогда только самые дешевые продукты.
- «Наркоманов бывших не бывает». Как стигма мешает наркозависимым — и всему обществу
- «Уберизация» наркоторговли: кто в Европе потребляет наркотики
- Как героиновая столица Европы слезает с иглы
Однажды Даниил с другом шли по улице и увидели на стене рекламу магазина, где требовались курьеры. Что именно продает магазин, он понял, когда пришел домой и погуглил.
«Устроился он туда без моего ведома. Когда он стал уходить по вечерам, я поняла: что-то не то. Мы сели, поговорили с ним. Поссорились сильно на этом фоне», — девушка Ксения рассказывает, что боялась за любимого человека. А Даниил не боялся: «Я не задумывался, как безопаснее. Я не думал, что мы вообще интересны полиции. Оказалось, наоборот: только таких, как мы, и задерживают».
Они с Ксенией договорились, что это ненадолго, только на первое время, пока Даниил не найдет себе более достойную работу. «Он говорил — поднакоплю и уйду», — вспоминает Ксения.
Так прошло четыре месяца, но однажды ночью Даниила на улице задержала полиция. Он получил семь лет тюрьмы за распространение наркотиков.
Он говорит со мной по телефону-автомату из колонии в Иркутске: из семи лет срока прошло около двух. Даниил интересуется, сколько мне лет — я отвечаю, что 28. Даниилу будет столько же, когда он выйдет на свободу.
«Я рассчитывала на свой фарт»
Что это было?
Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.
Конец истории Реклама подкастов
Открытой статистики в России не ведется, но, по мнению сотрудников Фонда Андрея Рылькова (фонд по снижению вреда для наркопотребителей признан в России иностранным агентом), интернет уже стал основным способом покупки наркотиков. Прежний вариант покупки веществ — с рук, через знакомых — все еще работает, но с каждым годом сдает позиции.
Знают это и правоохранители: в 2017 году в МВД объявили, что закрыли крупнейшую площадку распространения наркотиков в даркнете — но на ее месте уже появилась новая. Как именно удалось закрыть площадку, до сих пор неизвестно: государство не может отрезать доступ к сайтам в даркнете, пока эти сайты существуют. Роскомнадзор заблокировал несколько сот тысяч ресурсов за пропаганду наркотиков.
Впрочем, многие каналы распространения веществ блокировок не боятся, потому что находятся в даркнете — «глубоком» интернете, куда можно зайти только через браузер-анонимайзер.
По связанным с наркотиками уголовным статьям сидит около четверти всех заключенных (впрочем, правозащитники описывали многочисленные случаи, когда полицейские подбрасывают наркотики ради улучшения своей статистики раскрываемости, а оправдательные приговоры по таким статьям в России исключительно редки). Большая часть приговоров, по данным судебного департамента Верховного суда, выносится за покупку и хранение наркотических веществ: в 2018 году покупка и хранение составили 79% от всех приговоров за наркотики (или 69 тысяч человек).
Большинство осужденных по наркотическим статьям — молодые люди от 18 до 29 лет.
На самой известной площадке по продаже нелегальных товаров все транзакции в криптовалюте, чтобы их нельзя было отследить, а продавец и покупатель не видят друг друга. Покупателю сообщают координаты места, где спрятана закладка, — или, на жаргоне профессионалов, «клад». А прячет его туда курьер — кладмен.
Кладмены — чернорабочие этого рынка, и часто именно они оказываются в числе пойманных и осужденных.
За сбыт наркотиков в прошлом году получили приговоры почти 19 тысяч человек. Из них большинство — 9747 осужденных — были наказаны за сбыт в крупном размере. Крупный размер, например, героина начинается с 2,5 грамм. В интернет-магазинах героин чаще всего фасуют по 0,25 грамм — чтобы «наработать» на крупный размер, достаточно нести с собой всего 10 пакетиков. В неделю кладмен раскладывает по городу значительно больше кладов, если хочет заработать значимые деньги.
Кладмен — одиночка. На этой работе у новичка не появится тусовки, сообщества коллег, с которыми можно поделиться опытом или попросить помощи. Дает советы только куратор через анонимный чат, он же и принимает фото и описания мест, где спрятан очередной клад.
В парках и лесах кладмены нередко встречают патруль ППС. А в городе даже житель соседнего дома, вышедший на балкон, может заметить, что незнакомец прячет что-то во дворе, и позвонить в полицию.
«Заработок хороший, с людьми общаться не нужно»
«Я осталась без денег, а до этого много лет работала на дебильной работе за копейки. Ходить на работу, просиживать там задницу — вообще не моя тема. Потому я решила: заработок хороший, с людьми общаться не нужно, — рассказывает Ольга (имя героини изменено) из маленького города на Урале. Ей было 24, когда она начала работать закладчицей: к тому времени она давно употребляла наркотики сама, а за изготовление спайса посадили ее молодого человека. — У меня был большой опыт съема закладок. Меня ничему не обучали [в магазине]: я сказала, что опыта у меня нет, но я примерно понимаю, как делать. И пошло».
Георгий (имя изменено) тоже начал работать кладменом в 24 года — в Нижнем Новгороде. С перерывами и переездами в другие города проработал месяцев восемь. Георгий тогда плотно сидел на солях — и его привлекли не столько деньги, сколько доступ к веществам. Без стеснения Георгий рассказывает, как отсыпал себе из каждого пакетика по чуть-чуть. На первом месте работы он продержался всего неделю: «Тогда я только начинал, был очень большой соблазн, и оттуда меня уволили, потому что я сам все забрал и сожрал».
«Если делаешь — не бойся, если боишься — не делай, — декларирует свой принцип Ольга. — Я рассчитывала на свой фарт, на то, что успею вовремя спрыгнуть. Я люблю ввязываться в немножко опасные движухи — адреналин, в общем».
«Был спортивный интерес: постоянно какое-то движение, адреналин, — вспоминает Георгий. — Я чувствовал, что у меня получается».
В месяц Георгий зарабатывал втрое больше средней зарплаты в Нижнем Новгороде. Однажды он смог получить столько, что хватило бы на недорогой автомобиль — правда, только один раз. «Это был один из первых месяцев, когда я был серьезно настроен и действительно считал это работой. Но если ты сам торчишь, то с каждым разом твой доход будет ухудшаться. Ты просто не будешь никуда ходить, а будешь покупать на эти деньги вещества и сидеть себе дома», — говорит он.
Георгий уходил работать в основном по ночам, любил леса и парки, где можно спрятать закладку в одиночестве, — но и в городской среде он знает много удачных мест для закладок: «Хочешь спрятаться — прячься в толпе людей», — рассуждает он.
«Я уверен, что сотня закладок находится тут в каждом дворе», — говорит Георгий, когда мы встречаемся в центре Москвы.
Другие люди тоже в этом уверены — и даже догадываются, где именно их найти. Когда наркотики стали массово распространяться не из рук в руки, а с помощью закладок, появились так называемые «шкуроходы»: это те, кто ищет закладки в очевидных местах, чтобы получить наркотики бесплатно.
Шкуроходы — естественные враги кладменов, ведь из-за них случаются «ненаходы»: покупатель, не нашедший клада в условленном месте, жалуется, и кладмена вызывают в чат объясняться. Иногда их спор модерирует и представитель площадки, заинтересованный в том, чтобы клиенты оставались довольны. За ненаходы кладменов штрафуют.
Наметанный на удобные места для закладок глаз Георгия позволял ему «шкурить» у товарищей-кладменов. «Шкуроходов больше всего зимой. Ты видишь место, в которое обычный человек не пойдет. И там следы на снегу. Хочешь не хочешь — ты по этим следам пойдешь и проверишь. Мы так делали: выходишь на улицу в шесть вечера, возвращаешься в девять и за это время находишь как минимум три закладки».
«Нужен курьер не наркоманского вида»
По словам Георгия, он никогда не брал с собой целую партию пакетиков — весь «мастер-клад», который забрал в условленном месте от поставщика. Брал одну закладку, прятал недалеко от дома, возвращался за следующей: так «крупного размера» в уголовном деле не получилось бы, надеялся он.
Иннокентий с жаром объясняет, что кладмены для наркоиндустрии совсем не «расходный материал». Он утверждает, что однажды с ним связались друзья одного из курьеров, объяснили, что тот арестован, и попросили денег на адвоката. Иннокентий якобы дал денег, и в итоге сотрудник отделался условным сроком.
«Просто эта работа не всем подходит», — объясняет он. В частности, она не подходит подросткам, «вечно шмыгающим носом, в худи с капюшоном и спортивных штанах», то есть тем, кто изначально выглядит подозрительно и рискует быть задержанным больше других.
Правилами площадки запрещено брать на работу несовершеннолетних. Иннокентий считает это правило разумным — но признает, что проверить, сколько лет соискателю работы, очень сложно: все коммуникации анонимны и ни документов, ни лиц своих курьеров он не видит.
Магазины на крупнейшей интернет-площадке для покупки наркотиков безостановочно ищут кладменов. Например, с помощью романтических объявлений, которые придают преступлению приключенческий дух, а кладменов рисуют «романтиками, тоскующими по временам сухого закона» в Америке 30-х годов.
Новичкам обещают «работу с творческим уклоном», где все будет зависеть «от твоей фантазии», а не от менеджеров и начальников. О последствиях объявления, конечно, умалчивают.
Чтобы анонимный курьер не сбежал с первым же мастер-кладом, у магазинов разработана система залогов: новобранцы должны заплатить залог за первую поставку, прежде чем получить пакетики и начать их закладывать. Стандартный залог, чтобы начать работать, примерно равен студенческой стипендии. Эту сумму можно отбить, заложив от трех до примерно 20 закладок, — оплата зависит от размера клада и вещества, которое курьеры распространяют.
18-летний школьник Петр (имя изменено), его ровесник Иван (имя изменено) и 17-летний Всеволод (имя изменено) из Кирова получали по 250 рублей за закладку. Делили эти деньги на троих, потому что работали вместе: Всеволод разносил пакетики, а Петр и Иван только общались с куратором. По словам родителей, старшие ребята считали, что за «сидение в интернете» им ничего не будет. Суд отправил Петра в тюрьму на 13 с половиной лет, Ивана — на 13, Всеволод, как несовершеннолетний, получил пять с половиной лет.
«Дети всегда сытые, одетые, чистые. Чего не хватало?»
Петра задержали за несколько дней до школьного выпускного.
«Мы с сыном разговаривали уже в колонии — он расплакался, вспоминая, как у него сломался телефон, — вспоминает Алина, его мама (имя изменено). — Мы не купили ему новый, а выдали кнопочный, дедушкин: пока учеба хромает, ходи с этим. Мы его так стимулировали — давай, осталось немножко, пора думать, куда поступать. А он взахлеб ревет — так ему было стыдно, что у всех одноклассников смартфоны, а у него нет, такой травмой это было, такой след оставило».
После случая с телефоном сын и решил найти легких денег сам, теперь делает вывод его мама: «Летом он работал на автомойке, мыл машины. Понятно, что работа тяжелая, понятно, что удовольствия не доставила. Сын говорил: вы все неправильно работаете, ты, отец, с утра до ночи носишься, а надо работать в интернете. Мы понять не могли, что он нам толкает. «
С сыном-подростком у Алины были сложные отношения. Она даже не знала, куда Петя собирается поступать и какие у него планы на жизнь: «Я требовательная, а папа у нас очень мягкий — все беседы, беседы вел. Я говорила — ну, если он не понимает по-хорошему, дай ему разок в глаз! А папа отвечал: капля камень точит, не надо, может быть, потом поймет».
Впрочем, про наркотики родители с сыном не разговаривали — и подумать не могли, что он с ними свяжется.
«Его фактически вытащили из-под одеяла и закинули в колонию. Он не может пройти адаптацию, началась нервная анорексия, похудел до 49 килограммов, — рассказывает теперь Алина. — Нас всех будто с ними судили и наказали: родителей, бабушек… Я поняла, что не справляюсь, я на антидепрессантах постоянно. Просто по здоровью ему там 13 лет не выдержать. Это просто убьет их и убьет нас».
Суд первой инстанции дал Пете семь лет, посчитав, что преступление не окончено: ведь Всеволода задержали во время раскладывания пакетиков, все уже разложенные изъяли и покупатели их не получили. А на пересмотре в областном суде судья посчитала разложенные пакетики законченным преступлением, что сразу увеличило сроки почти в два раза. Алина и матери двух друзей Пети уверены, что так квалифицировать преступление их детей нельзя. Они обратились к омбудсмену Татьяне Москальковой и собираются с ее помощью дойти до Верховного суда. Это их последняя надежда на то, что их дети не проведут годы в заключении.
Восьмилетняя сестра Пети не знает, что случилось с братом — родители говорят ей, что он уехал учиться в военное училище, и боятся взять с собой на свидание: ведь, увидев решетки и наручники, девочка все поймет.
«Никто же не просил тебя попадаться»
Хотя бы раз в год употребляют наркотики около 275 миллионов человек на планете — такие данные приводит Управление ООН по наркотикам и преступности. Если говорить о наркопотребителях в России, разные ведомства за последние годы называли цифру от пяти до восьми миллионов человек. Только от передозировки умирает около 8 тысяч человек в год — эту цифру оглашала в 2016 году глава минздрава Вероника Скворцова. По разным причинам, связанным с наркотиками, умирает больше 50 тысяч в год.
Когда я спрашиваю кладменов, приходит ли им в голову, что спрятанный ими пакетик станет причиной чьей-то передозировки или попадет в руки ребенка, выясняется, что себя они точно не винят. «Совесть меня никогда не волновала, — спокойно сообщает кладмен Георгий. — Я не считаю закладчиков распространителями наркотиков. Распространитель — это владелец магазина или поставщик. А закладчик нет: если это не будешь ты, это будет кто-то другой».
Даниил Жиленков выступает за здоровый образ жизни, принципиально не пьет и не курит, на свободе он занимался борьбой. Но в том, чтобы торговать наркотиками, и он не находит ничего зазорного. «Они сильно зависимые, они в любом случае возьмут и сделают, независимо от меня, — говорит Даниил о тех, кто забирал его закладки. — Там большие деньги, связи. Пока это выгодно, [эта система] будет существовать».
Кладмены предпочитают винить в существовании системы наркоторговли всех, кроме себя — например, самих наркозависимых. А еще — жаловаться на руководство магазинов: в интернете бродит устойчивый слух, что некоторые магазины специально «сдают» своих кладменов полиции (подтвердить его не удалось).
«Я не считаю, что приношу вред, — повторяет кладмен Ольга ту же мысль, когда я спрашиваю ее о чувстве ответственности. — Люди осознанно совершают покупки, это их выбор, я никому ничего не предлагаю».
Георгий принимает правила игры. Для него нет ничего плохого в том, чтобы распространять наркотики, но и сажать за это — тоже нормально: «Так везде, это система государственная, система порядка, и она должна функционировать. Я считаю, что каждый получает по своим заслугам. Сроки, может быть, очень большие, но никто же не просил тебя попадаться. Все зависит от того, как ты работаешь. Большинство людей, которых сажают — в возрасте от 16 до 20 лет, которые просто купились на то, что можно получить много денег».
Георгия так и не поймали, но он сам решил перестать так зарабатывать. У него недавно родился сын, и он признается, что из-за ребенка сесть в тюрьму стало куда страшнее: «Если я попадусь, мне уже непозволительно. Есть сын, и никакие деньги не стоят свободы».
Ольгу задержали в лесополосе с наркотиками. Она была под подпиской о невыезде на время следствия и сбежала: ей грозит от 10 до 20 лет тюрьмы. Теперь она в розыске.
«Могло бы быть и хуже, потому что я не сижу. Ходишь, иногда оглядываешься по сторонам, боишься, что до тебя докопаются на улице за внешний вид, будут шмонать, просить документы. Постоянно нужно быть начеку», — говорит она. Впрочем, проблема не только в ее уголовном деле, считает Ольга, «докопаться на улице» могут до любого: «Я-то в розыске, но даже те люди, у кого все хорошо, не очень комфортно себя чувствуют, живя в России».
Еще в прошлом году депутаты Госдумы создали рабочую группу по совершенствованию антинаркотических законов — и обсуждали, не перестать ли уголовно наказывать за хранение наркотиков. На «прямой линии» 20 июня Владимир Путин признал, что приговоров по наркотическим статьям очень много. Но о послаблениях высказался жестко: «Нужно ли либерализовать эту сферу? На мой взгляд, нет, так как угроза для народа очень велика. Если человек хранит и перевозит даже небольшие дозы, то нужно нести за это ответственность, и никакой либерализации тут быть не может».
Рисунки Яны Соболевой